Юрий Михайлович Шейнманн

_{Юрий Михайлович Шейнманн (1901–1974 гг.)}

Доктор геолого-минералогических наук, заслуженный деятель наук о Земле, человек с уникальной научной и жизненно-человеческой биографией. Ученый – энциклопедист, человек большой внутренней культуры, честный и благородный до конца своих дней. Он был «щедр в отношениях с людьми, благодаря общительности и живости характера он увлекал и привлекал окружающих. При большой личной скромности он был неизменно мягок к окружающим его людям, в то же время обладал большим чувством ответственности и в выполнении своих обязательств был тверд и настойчив» (В.В. Белоусов).

Родился Юрий Михайлович в Киеве, 17 июня 1901 года в семье присяжного поверенного Михаила Владимировича Шейнманна и его супруги Лидии Эммануиловны, урождённой Ревицкой. В 1903 году в семье родился младший сын Сергей (1903-1987 гг.) брат Юрия, доктор технических наук, (как и Юрий Михайлович дважды репрессированный). Вскоре семья переехала в г. Баку, где отец Юрия Михайловича занял пост инженера акционерного общества Нобеля.

С 1919 г. Юрий Михайлович студент Петроградского университета, затем Горного института, куда он перешел. О студенческих годах есть замечательные воспоминания Нины Ивановны Гаген-Торн, на которой в 1923 г. Юрий Михайлович женился. У них две дочери - Галина (1925 г.) и Лада (1928 г.).

Начало трудовой деятельности Юрия Михайловича связано с региональными геологическими работами в Восточном Забайкалье, где он работал в качестве младшего научного сотрудника Геологического комитета и первые научные работы его были посвящены находкам олова. Следующий полевой сезон Юрий Михайлович провел под руководством М.М. Тетяева в бассейне р. Онон, занимаясь геологической съемкой (двухвёрстка).

Затем возглавил Иркутское геологическое управление. Но уже в 1932 г. был направлен в образованный Комитет по делам геологии к И.М. Губкину. В последующем Юрий Михайлович проводил геологические исследования в Средней Азии и Синьцзяне. За это время он стал зрелым специалистом, совмещая качества полевого геолога и теоретика, опубликовал полтора десятка работ, в которых ставил и решал некоторые вопросы тектогенеза и роли магматизма в нем. В 1933 г. им установлена шеелитоносность пород Западного Зеравшана, а в Китайском Тянь-Шане обнаружено несколько нефтеносных и угольных структур.

О научных интересах в своей автобиографии Юрий Михайлович пишет так: «1929-1938 гг. – региональная тектоника Забайкалья, Средняя Азия, Китайская платформа, вопросы общей тектоники, объем и границы тектонического цикла, условия появления несогласий, различия в тектонической истории крупнейших районов Земли и разделение ее на атлантическую, тихоокеанскую и «южную провинцию». Последняя статья этого периода – тектоническое обобщение «О больших кругах дислокаций на земном шаре».

В 1937 г. Юрий Михайлович был назначен Ученым секретарем Международного геологического конгресса. Зная немецкий, французский, английский языки, он постоянно общался с иностранными коллегами, что и сыграло трагическую роль в его дальнейшей судьбе.

В 1938 г. Юрий Михайлович за «участие в шпионско-вредительской организации» был арестован постановлением ОСО при НКВД СССР 30 апреля 1939 г., приговорен к 8 годам исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ) и сослан в Норильск. Мало что известно об этом жутком периоде его жизни. Отрывочные упоминания, какие-то эпизоды, редкие свидетельства о годах заключения – сам он никогда не вспоминал о них, всегда закрывал эту тему – переводил разговор на геологические проблемы или рассказывал о людях, с которыми пересекался, или просто шутил, посмеиваясь, например, над какими-нибудь косноязычными лагерными выражениями, которых он знал множество.

Возможно, именно от этих лет заключения у Юрия Михайловича осталась привычка писать мизерным почерком, экономя буквально каждый клочок бумаги. Пожалуй, от этих же лет осталась привычка сидеть всегда боком к двери, «не могу, когда смотрят в затылок» - буквально его слова.

Норильск тогда только строился, а бараки для заключённых стояли, утопая в болотах тундры между собственно Норильском и горами Шмидтихой и Медвежьей.

Норильскому комбинату очень нужны были геологи и уже в 1939 году Юрий Михайлович осуществляет маршрут по р. Рыбной, где он участвует в составлении геологической карты масштаба 1:200000 и записки к ней, с обзором месторождений минерального сырья.

В 1940 г. он принимал участие в разведке стройматериалов. В 1942 г. был на подземных работах, «прикованный одной рукой к тачке с номером на спине» (со слов самого Юрия Михайловича, воспоминания Е.М. Эпштейна). Издевательство охранников, недоедание, и просто голод, страшная цинга, дистрофия. Конец был неминуем. Измученный морально и физически он не имел шансов на перемену обстоятельств. И вот, чудом, Владимир Климетьевич Котульский, будучи главным геологом Норильского комбината и тоже отбывавший срок, узнал Юрия Михайловича, взял его сначала простым реечником в топографический отряд. А это жизнь, хоть и в тех же бараках, под той же охраной, но в тундре, где можно было хоть как-то подкормиться. Есть замечательные воспоминания Юрия Михайловича о Владимире Климентьевиче, при поддержке которого были организованы двухлетние полевые сезоны (1943-1944 гг.) в район Котуя–Меймечи. Незабываемые рассказы самого Юрия Михайловича о трудностях этого похода, открытии специфического ультраосновногощелочного комплекса пород - Гулинской интрузии и новой породы меймечита – химического и петрографического аналога кимберлита, спутника алмазов; находке двух тел карбонатитов, с которыми связаны проявления пирохлора, ниобия и тантала, месторождения флогопита. Особенные рассказы о В.К. Котульском, Ф.А. Старшинове, Г.И. Сопрыкине, П.С. Фомине – своих товарищах-сподвижниках (очерк Юрия Михайловича «На Меймече»).

Как итог работы на Меймече Юрием Михайловичем в 1944-1948 гг. был опубликован ряд статей о новой петрографической провинции ультраосновных щелочных пород Сибирской платформы.

В 1944 г. срок заключения Юрию Михайловичу был снижен на 2 года, но он был оставлен в Норильске до окончания войны. Уже расконвоированный, он возглавлял самую южную ангарскую экспедицию. Ведет поисково-съемочные и разведочные работы на железо в Приангарье, магнезиты на р. Талой, бокситы в районе Татарки.

Затем ОСВОБОЖДЕНИЕ, возвращение в Москву, а весной 1946 г. блестящая защита докторской диссертации (без защиты кандидатской диссертации) в Геологическом институте АН СССР (зал стоя аплодировал Юрию Михайловичу), оппонентами были Д.С. Коржинский и В.В. Белоусов.

В своей диссертации «История Сибирской платформы» им рассматривалась история развития платформы от докембрия до кайнозоя. При этом использовано 305 работ, из которых 15 было своих, 3 в соавторстве с В.К. Котульским и др., 142 рукописных отчета из фондов Норильскстроя, в докладе демонстрировались 28 структурно-палеогеографических схем. Решением от 5 апреля 1947 г. ВАК присудил Юрию Михайловчу Шейнманну степень доктора геолого-минералогических наук. Весной Юрий Михайлович возглавляет ту же Ангарскую экспедицию.

А 31 марта 1949 г. снова арест. ОСО МГБ СССР он осужден и 28 октября 1949 г. приговорен к 15 годам заключения по «красноярскому делу»[2], по которому были осуждены многие известные геологи, и отправлен этапом в Магадан.

Сначала Юрий Михайлович трудится на общих работах (деревообделочный цех), затем простым коллектором в геологической партии, занимавшейся картированием Северного массива (Колымский батолит). С 1953 г. Ю.М. Шейнманн работает в Магадане днем в научно-методическом отделе Северо-Восточного геологического управления (НМО), а на ночь под охраной снова барак.

В одной комнате вместе с Юрием Михайловичем работали В.Н. Верещагин, И.К. Баженов, А.Г. Вологдин, Ф.Н. Шахов и В.В. Богацкий. Возглавлял эти работы легендарный знаток Колымы и Чукотки Е.К. Устиев [1], с которым Юрий Михайлович тесно сотрудничал и после заключения (воспоминания М.Л. Гельмана и Л.Н. Пляшкевич).

Об этом периоде своей жизни в автобиографии [4] он написал очень коротко «В 1938 г. и 1948 г. был необоснованно репрессирован и приговорён к отбыванию в лагере. Решением Военной коллегии Верховного суда СССР от 31 марта 1954 и 12 января 1955 г. полностью реабилитирован за отсутствием состава преступления».

После реабилитации у него были определенные трудности с устройством на работу в академические институты и в июне 1954 г. он вернулся на работу во Всесоюзный аэрогеологический трест (ВАГТ) в качестве консультанта. В 1957-1958 гг. он участвовал в полевых работах на территории Тувы, Монголии и Бурятии. Результатом этих работ Юрием Михайловичем была предложена новая схема расчленения и корреляции докембрия Восточно-Саянских и Сангиленских толщ, которая была положена в основу серии листов геологической карты, подготовленных к изданию. Он возглавляет редакционную группу, под его руководством издаются листы государственной геологической карты Тувы.

В 1956 г. Ю.М. Шейнманн переходит на работу в институт Минерального сырья (ВИМС), где изучает минерализацию, рудные магматические комплексы, приуроченные к щелочным изверженным породам.В период с 1954 по 1960 гг. вышло в свет более 40 работ Юрия Михайловича, т.е. более четверти всех его научных трудов – итоги многолетних работ. В этот период он редактирует переводные труды Х.Коэна и Ф. Дикси, сборник по геологии Южной Америки.

Поражает разнообразие и глубина геологических проблем: докембрий Тувы, ультраосновной щелочной магматизм Сибирской платформы и материков и серия работ по специфике магматизма платформ, работ по эволюции магматизма во времени в различных тектонических условиях. «Платформы, складчатые пояса и развитие структур Земли», «Великие обновления тектонической жизни Земли» и многие, многие другие. А в Магаданских фондах хранится неопубликованная работа «Где искать кимберлиты в СССР», датированная 1951-1953 гг. Кимберлиты были найдены в СССР лишь в 1953-1954 гг.

В ноябре 1960 г. Ю.М. Шейнманн по приглашению В.В. Белоусова переходит на работу в ИФЗ АН СССР, где он проработал до конца жизни.

Как говорил сам Юрий Михайлович, В. В. Белоусов предоставил ему полную исследовательскую свободу, он счастлив и «каждый день делает для себя открытие». Это награда за норильские и колымские лагеря, воспоминания о которых он преодолевал, творил и побеждал силой творческого духа. И спешил особенно в последние годы своей жизни, как будто хотел успеть завершить все продуманное, назревшее. Важнейшей из проблем занимавшей его последние 15 лет жизни была проблема соотношения магматизма и тектоники. И в 1968 году выходит его обобщающий труд «Очерки глубинной геологии», который сразу был переведены в США и Японии, а в СССР получила первую премию на конкурсе общества испытателей природы (МОИП). Фактически он стал основоположником нового направления в науках о Земле, связи магматизма и тектоники, происхождения магм ультраосновного щелочного состава, связанного со структурами платформенного типа. «Его творчество отмечает широта и новизна постановки вопроса, глубина и оригинальность их решения, комплексность подхода с использованием современных достижений в петрологии, тектонике, эксперименте и геофизики» (А.Я Салтыковский).

В 1968 и 1970 г.г. решениями Ученого совета ИФЗ СССР выдвигался в кандидатыв члены-корреспондента АН СССР.

В 1973 году Указом Президиума Верховного Совета РСФСР Юрию Михайловичу было присвоено звание «Заслуженный деятель наук РСФСР».

Юрию Михайловичу принадлежит и новаторский анализ палеомагнитных данных. Он одним из первых геологов обратил внимание на возможность по палеомагнитным данным судить о возрасте пород и геологических событиях, увидел связь между неравномерной инверсией магнитных полюсов Земли и основными этапами ее развития. Он пишет: «Частота инверсий в магнитном поле Земли теснейшим образом связаны с явлениями тектоно-магматического порядка». «Это безусловное дополнение к фактам об очень глубоком заложении эндогенных процессов». И предвидение Юрия Михайловича осуществилось огромным количеством научных работ и диссертаций, в которых обсуждаются вопросы корреляции магнитного поля Земли и процессов в мантии и литосфере.

По инициативе и под научным руководством Ю.М. Шейнманна группой, возглавляемой Ю.С. Геншафтом, начались экспериментальные работы по плавлению меймечита. Получены новые интересные данные о возможном выплавлении меймечита, который по предположению Юрия Михайловича, являлся подплавленным веществом верхней мантии, из которой могли выплавляться и обычные базальты разного состава и разновременные интрузии одного и того же состава.Решающая роль в изучении магматических расплавов на глубине отводилась им процессам ликвации.

Восхищает его научная активность, особенно в последние годы жизни. Он торопился подвести итоги, торопился высказать свои предположения и пути их возможного решения, с воодушевлением рассказывал о чьих-то начинаниях и идеях, буквально радостно воспринимал чужие успехи, готов был поддержать и поддерживал порой самого ярого своего оппонента. «Видно, что человек думает» - говорил Юрий Михайлович. В тоже время готов был отказаться и отказывался от своей точки зрения на проблему, если появлялись новые факты и делал это блистательно. Уже накануне смерти, зная о страшном диагнозе, Юрий Михайлович интенсивно искал и подбирал себе замену, устраивая небольшие научные семинары и по его рекомендациям были приняты в отдел геодинамики Б.Г. Лутц, Ю.С. Геншафт, А.Н. Леонтьев.

Ю.М. Шейнманн был необыкновенным человеком и всем, кто знал, работал с ним, запомнился не только как ученый. Человек большой внутренней культуры, он знал и литературу, и музыку, и астрономию, и биологию. Часто говорил о творчестве О. Мандельштама, Л. Гумилева, Н. Тихонова, В. Маяковского. Постоянно слушал концерты С. Рихтера, М. Ростроповича, Р. Баршая, Б. Бриттена. Уже на смертном одре он говорил о картинах Гойи и о музее Прадо, который мечтал посетить.

«Он был человеком необычайной жизненной стойкости и редчайшей доброжелательности в общении с окружающими» (Ю.С. Геншафт).

«Широта научных интересов, глубина познания в области наук о Земле, богатство научными идеями и щедрая готовность поделиться ими – отличительная черта Юрия Михайловича» (В.В. Белоусов).

«Хочу отметить тесную связь [исследований] Ю.М. Шейнманна как геолога и петролога с геофизикой. Мало кто из современных геологов, как Ю.М. Шейнманн, так широко используют данные геофизики. Его выводы о связи петрологических процессов с глубинным строением Земли представляют огромное значение». (В.А.Магницкий).

Вся жизнь Юрия Михайловича учит нас мужеству и благородству, любви к людям, стойкости в самых сложных жизненных ситуациях.

В этой заметке использованы материалы из следующих изданий:

1. Устиев Е.К. У истоков золотой реки (История одной экспедиции). М. Мысль. 1972.

2. Крейтер И.В., Годлевская Н.Ю. Красноярское дело геологов. Репрессированная наука. Вып. 2. СПб. 1994.

3. Юрий Михайлович Шейнманн. Жизнь, отданная науке. Т. I, II. М. ИФЗ АН СССР. 2001, где опубликованы воспоминания Ю. Ф. Соколовой, И. А. Резанова, Г.Ю. Гаген-Торн, М.Л. Гельмана, Л.Н. Пляшкевич, В.В. Архангельской и А.К. Каца, А.В. Ильина, Е.М. Эпштейна, В.Е. Хаина, В.В. Жданова, В.Н. Шолпо, А.Я Салтыковского, Ю.С. Геншафта, Г.Н. Петровой, Е.М. Рудича, Г.Н. Баженовой, В.В. Белоусова.

4. Автобиография Ю.М. Шейнманна.

5. Нина Гаген-Торн. «Memoria». М. Возвращение. 2009 г.

6. Юрий Шейнманн. «Перед самим собой». М. Возвращение. 2013 г.

Материал подготовлен Г.Н.Баженовой и А.В.Пономаревым.