Григорий Александрович Гамбурцев

23 марта 2018 г. исполнилось 115 лет со дня рождения Г.А. Гамбурцева – академика, директора Геофизического института АН СССР, лауреата Государственной премии (1941), создателя отечественной сейсморазведки, автора известнейшего дважды переиздававшегося учебника (1937 – 1938 гг.), по которым учились поколения советских сейсморазведчиков, автора ряда методов сейсмической и гравиметрической разведок, сейсмологических наблюдений, используемых в модифицированном виде и по сей день, организатора науки, организатора и руководителя нескольких научных школ, инициатора и председателя Геофизического научного центра, Межведомственного совета по сейсмологии, двух сейсмологических полигонов ИФЗ (Талгар в Казахстане и Гарм в Таджикистане), автора первой научной программы работ по прогнозу землетрясений, активного участника работ в Атомном проекте, профессора МГРИ и МГУ. Он был теоретиком и практиком, прекрасно владел математическим аппаратом, был изобретателем, работал в области теории, конструирования и практического создания образцов аппаратуры – такой, какая была ему нужна для решения той или иной, в том числе внезапно возникшей научной задачи. Причем приходилось работать над созданием новых видов сейсмографов не только в лабораториях института, но и в полевых условиях. Он умер, когда ему было всего 52 года, и можно поражаться тому, какой след он оставил в науке и в сердцах современников. Были достойно отмечены юбилейные даты– 60, 70, 80, 90, 100 и 110 лет со дня его рождения. К 100-летию со дня рождения Г.А. Гамбурцева и позже были проведены Всероссийские научные конференции в Москве (ИФЗ РАН), Санкт-Петербурге (ВИРГ, ЛОМИ РАН), Тбилиси, переизданы его труды в двух томах (третье издание), изданы сборники «Научное наследие Г.А. Гамбурцева и современная геофизика» (2003), «Идеи академика Гамбурцева в исследованиях петербургских геофизиков» (2003), «Г.А. Гамбурцев. Малоизвестные работы и материалы из архива» (2007), специальный номер журнала «Физика Земли» (2004), ряд статей в научных журналах и сборниках, сборник научных статей «Актуальность идей Г.А. Гамбурцева в 21 веке» ( 2013 г.), брошюра в серии «К биобиблиографии ученых СССР», научная биография в серии «Научно-биографическая литература». Остаются востребованными вышедшие ранее книги – сборники статей «Развитие идей Г.А. Гамбурцева в геофизике» (1982) и «Достижения и проблемы современной геофизики» (1984). Его именем были названы горы в Антарктиде, комплекс уникальных нефтяных месторождений в Ненецком автономном округе (Вал Гамбурцева)  два научно-исследовательских судна - на Каспийском море и на Дальнем Востоке.

Г.А. Гамбурцев родился в 1903 г. в Петербурге, в семье потомственных во­енных. Его дед, Александр Федорович, закончил службу в чине генерал-майора. Он участвовал в Крым­ской войне 1853-1856 гг. и в обороне Севастопо­ля. Александр Федорович за личную храбрость награжден многими орденами. Бабушка Г.А. Людмила Васильевна жила в Звенигороде, и часто принимала у себя братьев Чеховых. Упоминания о ней можно видеть в сочинениях А.П. Чехова, в книге М.П. Чехова «Вокруг Чехова», других работах. Звенигородские врач Ю.А. Смирнов и историк З.М. Смирнова уже много лет исследуют тему «Чехов в Звенигороде», и не так давно выпустили книгу с таким же названием. Авторы полагают, что три дочери Людмилы Васильевны - три сестры Гамбурцевы - могли быть прототипами героинь пьесы «Три сестры». Отец Г.А., Александр Александрович, был генералом царской армии, после революции занимал ответ­ственные должности в Главном управлении учебных заведений РККА, участвовал в составлении устава Красной армии. Мать, Ольга Семеновна Гамбурцева, закончила Институт благородных девиц в Петербурге и за­нималась воспитанием двух сыновей - Григория и Владимира.

Григорий Александрович учился в московской гимназии, о которой вспоминал с чувством благо­дарности. Учился увлеченно, рассказывал, что никогда - ни в гимназии, ни позже, в университете - не запоминал математические формулы: для него проще было их вывести. После гимназии у него воз­ник интерес к физике. Он стал посещать физиче­скую лабораторию Университета им. А. Шанявского и слушать лекции академика П.П. Лазарева, своего главного учителя. Высшее образование Г.А. получил на физико-математическом фа­культете МГУ, который окончил в 1926 г. Очень тепло, с чувством глубокой благодарности  отзывался о своих учителях.

Работы по оптике и гравиметрии
Первые его научные работы были связаны с оптикой. Он теоретически, а затем экспериментально изучил вопрос о поглощении и рассеянии света в мутных средах. Теоретическая часть исследований позволила ему решить задачи о цветности моря. Его работы высоко оценили выдающиеся физики П.П. Лазарев и С.И. Вавилов. Заметный этап в творчестве Гамбурцева был связан с гравиметрией и магнитометрией. Большинство этих работ проводилось в районе Курской магнитной аномалии (КМА). В.Н. Страхов детальнейшим образом проанализировал творчество Г.А. в области гравиметрии. «Работы Г.А. Гамбурцева в 1925-1930 гг. в области теории интерпретации гравитационных и магнитных аномалий - это исследования ученого, еще ищущего истинную сферу применения своих способностей, и, по-видимому, они не захватывали его целиком и полностью. Однако в силу своего большого и самобытного таланта за этот короткий срок Г.А. сумел создать очень многое; вместе с более поздними исследованиями эти его работы создали ряд важнейших направлений в области теории интерпретации гравитационных и магнитных аномалий, направлений, в той или иной форме продолжающих плодотворно развиваться и в настоящее время... Работать в нескольких областях геофизики и в каждой из них оставить неизгладимый след удалось лишь очень небольшому кругу выдающихся талантов. К их числу, бесспорно, принадлежит и Г.А. Гамбурцев», - отмечал В.Н. Страхов.

Работа в Главнефти. Знаменитый учебник. Аппаратурные разработки 
В 1932 -1938 гг. Г.А. работал в Нефтяном геолого-разведочном институте Главнефти, где организовал сейсмическую лабораторию. Сотрудниками лаборатории стали выпускники московского геолого-разведочного института и украинских вузов, в которых Г.А. в 30-е годы читал лекции по сейсморазведке. С самого начала в лаборатории работали Ю.В. Ризниченко, И.С. Берзон, A.M. Епинатьева, И.П. Косминская, Е.В. Карус, Л.С. Вейцман, И.П. Пасечник. Академики Н.Н. Пузырев и С.В. Гольдин писали: «Советской геофизике очень повезло, что именно в то время, когда закладывались "точки роста" и линии будущего развития, возникла исключительно мощная школа, которая вывела ее на передовой край науки. В этом, наверное, и есть главный итог Школы. В конце концов все мы испытали влияние знаменитой Гамбурцевской плеяды.»

С этого времени основным занятием ученого стала сейсморазведка, а затем сейсмология. Вокруг него сплотился коллектив геофизиков-энтузиастов, к числу которых относились С.Ф. Больших, Ю.Н. Годин, В.Н. Дахнов, В.В. Колюбакин, Е.Н. Люстих, А.А. Ляпунов, Е.А. Мудрецова, Л.А. Рябинкин, В.В. Федынский и др. Этот коллектив всего за два года создал техническую базу для регистрации сейсмических колебаний и подготовился к применению метода отраженных волн. Основные сейсморазведочные приборы, изготовлявшиеся в СССР, длительное время строились по эскизам Гамбурцева. Примерно в это же время стали проводиться систематические сейсморазведочные работы по поискам нефтеносных структур (Эмба, Термез и т. д.). Зимой 1933-1934 гг. на Байкале впервые в СССР Г.А. Гамбурцев вместе с Л.А. Рябинкиным и Л.С. Вейцман зарегистрировал отраженные волны. В 1941 г. Г.А. Гамбурцеву присуждена Сталинская премия за разработку метода и аппаратуры для сейсмической разведки.

Сейсморазведка как наука выросла из сейсмологии в связи с необходимостью поиска и разведки полезных ископаемых, и Гамбурцев во многом способствовал ее появлению и становлению. Он вместе со своими учениками создал новые методы разведки, развил основы физики распространения сейсмических волн, методики полевых работ, обработки и интерпретации результатов, создал теорию сейсморазведочной аппаратуры. Наконец, громадную роль в формировании школы советских сейсморазведчиков сыграл его знаменитый двухтомный учебник «Сейсмические методы разведки», изданный в 1937-1938 гг. и дважды переизданный в 1960 и 2003 г. Этот учебник в течение долгих лет был единственным научным пособием для студентов-сейсмиков в ВУЗах страны. В книгах, где развивались его идеи, приведены статьи и воспоминания геофизиков. В них дана высокая оценка аппаратурным разработкам Г.А. В статье Е.В. Каруса, Л.А. Рябинкина и А.К. Урупова было сказано: «Приходится удивляться интуиции Г.А. Гамбурцева, который предвосхитил все основные направления сейсморазведки. Г.А. получил стройную логически завершенную унифицированную методику расчета механических, электрических и электромеханических линейных колебательных систем.» Метод был подхвачен геофизиками, и вошел в курсы лекций по геофизике в ВУЗах. Эта теория входит в курсы электроакустики.

Возвращение в академию наук
В 1938 году директор Института теоретической геофизики (ИТГ) АН СССР академик О.Ю. Шмидт предложил Г.А. организовать отдел физических методов разведки полезных ископаемых. В то же время в ИТГ начали работать известные ученые А.Д.Архангельский, А.Н.Крылов, П.П.Лазарев, Л.С.Лейбензон, А.Н.Тихонов, Я.И.Френкель. В ИТГ Г.А. создал отдел физических методов разведки, куда пригласил из ранее руководимого им научного отдела Государственного Союзного геофизического треста (ГСГТ) Наркомнефти СССР научных сотрудников и инженеров: Ю.В Ризниченко, А.Г. Иванова, И.И. Гурвича, И.С Берзон, Е.Н. Люстиха, Л.С. Вейцман, И.П.Пасечника и других. Позднее в отдел пришли А.М.Епинатьева, Е.В.Карус, А.М.Алексеев, И.П.Косминская и другие. Таким образом, еще до войны Г.А. объединил вокруг себя специалистов разных направлений. Задачами новой лаборатории были создание физических основ разведочной геофизики, разработка новых и совершенствование существующих методов разведки. Позже к названным выше геофизикам в разное время примкнули Е.С. Борисевич, Е.И. Гальперин, Н.И. Давыдова, А.Я. Меламуд, Н.В. Кондорская, И.С. Пархоменко, М.И. Рац-Хизгия, Н.Е. Федосеенко и др. Многие из них написали статьи в развитие идей Г.А. и воспоминания о нем. В 1939 году Г.А. защитил диссертацию на тему: "Сейсмические и гравитационные методы разведки". Ему была присуждена степень доктора физико-математических наук и присвоено звание профессора.

Разнообразие строения геологических сред, необходимость их изучения в разных масштабах потребовало широкого подхода к созданию физически обоснованных, технологичных методов, разработки аппаратуры и теории интерпретации данных, быстрого внедрения разработок в промышленность. Такой подход и был применен Г.А. Им была создана парадигма, существующая до настоящего времени. Её сущность заключается в определении следующих основных направлений развития экспериментальной сейсмологии.

1. Создание системы методов экспериментальной сейсмологии, направленных на изучение геологической среды с существенно различным строением в диапазоне масштабов от сантиметров до десятков и сотен километров. Для решения таких задач оказалось необходимым расширить диапазон используемых частот регистрации и эпицентральных расстояний, привлечь разные типы волн отраженных, головных, рефрагированных - продольных, поперечных, обменных.
2. Создание теории методов и их физических основ. Моделирование сейсмических процессов.
3. Разработка теории аппаратуры, создание на этой основе аппаратуры, способной обеспечить решение конкретных научных и производственных задач.
4. Создание методик полевых наблюдений и обработки данных, позволяющих выделять полезные сигналы на фоне интенсивных помех.
5. Создание теории и методов интерпретации сейсмического волнового поля, направленных на максимально возможное извлечение информации из данных полевых наблюдений.
6. Комплексирование данных экспериментальной сейсмологии и других методов.
7. Получение сведений о физических свойствах и структуре геологических сред.

Основные положения этой парадигмы изложены в книгах и статьях Г.А. Многое не опубликовано и сохранилось в архиве, многое было предложено в виде идей, которые впоследствии разрабатывались его учениками. Дальнейшее развитие экспериментальной сейсмологии было связано с созданием новых методов изучения Земли. Создавая эти методы, Г.А., по-видимому, исходил из трех фундаментальных положений. Мы попытаемся их воссоздать, пользуясь его соответствующими работами.

1. Сейсморазведка и сейсмология опираются на один и тот же фундамент и должны не отделяться, а смыкаться друг с другом. Сейсморазведка сильна тем, что сама определяет источники возбуждения с нужными характеристиками и в нужное время, тем, что пользуется корреляционными принципами прослеживания волн, тем, что системы наблюдений могут быть очень насыщенными и мобильными, тем, что разработаны мощные системы обработки, наконец, тем, что результаты проверяются бурением. Сейсмология сильна тем, что в ней были развиты направления, в дальнейшем используемые в сейсморазведке, например, поляризационные наблюдения и их интерпретация; методы решения обратной кинематической задачи для рефрагированных волн и др.
2. Масштабы сейсмических исследований связаны с частотными диапазонами, которые при этом используются. При малых масштабах исследований используют более высокие частоты и наоборот.
3. Целесообразно использовать волны разной природы и разных типов отраженные (в том числе закритические), преломленные, рефрагированные – продольные, поперечные, обменные, а также поверхностные и микросейсмы.
На этих основаниях Г.А., во-первых, создал методы, использующие разные диапазоны частот, а во-вторых, внедрил в сейсмологические методы корреляционные принципы, создал экспериментальную сейсмологию. Он сблизил сейсмологию и сейсморазведку. Так возникли корреляционный метод преломленных волн (КМПВ), методы низкочастотной и высокочастотной сейсмики (НЧС, ВЧС), методы поперечных и обменных волн, метод вертикального профиля (теперь - вертикальное сейсмическое профилирование), азимутальный (поляризационный) метод, метод глубинного сейсмического зондирования (ГСЗ), корреляционный метод изучения землетрясений (КМИЗ), в дальнейшем - сейсмические группы и принципы сейсмотомографии, метод удаленных взрывов (МУВ), - ныне метод сейсмического просвечивания, сейсмоакустические методы, в том числе акустический и ультразвуковой каротаж. Можно видеть, что в большинстве случаев эти методы возникли или развивались не сами по себе, а соответственно новым задачам; ГСЗ и КМИЗ - после Ашхабадского землетрясения в связи с проблемой прогноза землетрясений, метод ВЧС - в связи с задачами поиска и разведки урановых руд.

Создание новых методов потребовало глубокого проникновения в суть проблемы, разработки теории, специфических аппаратурных комплексов, подходов, учета особенностей строения среды. Г.А. принимает участие в работах на всех этапах их становления и развития, в том числе в разработке новых аппаратурных средств. Новые методы, их различные комбинации, позволили изучать разнообразно построенные геологические среды в разных масштабах и решать большой комплекс задач. Особо отметим, что Г.А. придавал большое значение не только кинематическим, но и динамическим характеристикам волнового поля. При этом преследовалась цель выяснения связи динамических признаков на сейсмограммах с особенностью строения среды. Этому способствовали специальные экспериментальные работы его учеников под руководством И.С.Берзон, теоретические исследования В.И.Смирнова и С.Л.Соболева, которые разработали эффективные методы решения динамических задач теории упругости, работы школ Г.И.Петрашеня и Н.В.Зволинского. Исследование динамических характеристик сейсмических волн получило большое развитие – не только в научных исследованиях, но и на практике.

Война. Сейсморазведочные работы 
17 июня 1941 г. Президиум АН СССР принял постановление о разработке методов поиска новых нефтяных месторождений в Башкирии - в районе "Второго Баку". Постановка этих работ была вызвана тем, что ввиду сложности геологического строения обычные методы в этом районе не давали результата. Было решено организовать Башкирскую экспедицию, объединяющую усилия институтов АН СССР с включением в состав отрядов работников Наркомнефти. Было решено выделить ассигнования на 1941 год в размере 1000000 руб., оказать помощь в организации полевых работ и в изготовлении аппаратуры. Руководство экспедицией и Ученым советом было возложено на О.Ю. Шмидта. Руководство научными работами на месте полевых работ было возложено: по геофизической части на профессора Г.А. Гамбурцева, и по геологической части на известного впоследствии геолога А.А.Богданова. В Постановлении были сделаны конкретные указания в адрес ИТГ, в частности, «отряду к месту полевых работ выехать не позднее 1 июля 1941 г.». Основным направлением работ в Башкирии («Второе Баку – Ишимбай») было создание метода преломленных волн. Г.А. считал, что в КМПВ регистрируются волны Минтропа – головные, образующиеся на тонких слоях с повышенной скоростью. К тому времени теоретически, с точки зрения динамических соотношений этот вопрос еще не был рассмотрен. Позже работами Г.И. Петрашеня и его учеников теоретически и Е.И. Гальпериным - экспериментально было показано, что интенсивность таких волн очень слаба и в большинстве случаев в начальной части записи регистрируются рефрагированные волны, а также, при достаточно больших удалениях от источника – закритические отражения, т.е. волны, отраженные от сейсмической границы под углом большим критического. Однако пересмотр природы волн в первых вступлениях не привел к необходимости пересмотра результатов наблюдений. Г.А. понимал необходимость связи с теоретиками, и пошел на тесные контакты с известной Лениградской школой выдающегося математика и геофизика, профессора Г.И. Петрашеня – виднейшего ученого, остроумного человека, который с удовольствием и неподдельным интересом общался с геофизиками разных направлений. Работы по КМПВ обогатили сейсморазведку. Работами в Башкирии (1941 – 1944 гг.) и на Апшероне (1943 – 1944 гг.) была в основном завершена разработка метода КМПВ, и получены геологические результаты, подтвержденные бурением. Под руководством Г.А. была составлена монография – руководство по КМПВ. Ее опубликование в 1952 г. явилось началом промышленного применения метода. Большое значение в военные годы приобрели работы по морской сейсморазведке на Каспийском море. Г.А. руководил сейсморазведочными работами, связанными с поисками и разведкой нефтяных месторождений. Заметим здесь, что после смерти Г.А. сейсморазведчики Каспия назвали судно, на котором проводили морские работы именем Г.А. Заметим также, что с 1984 г. еще одно научно-исследовательское судно «Академик Гамбурцев» проводило сейсморазведочные работы на Тихоокеанском шельфе.

Сейсморазведочная школа. Экспериментальная сейсмология
К сейсморазведочной школе, созданной и возглавленной Г.А., принадлежали практически все сейсморазведчики страны в 1930-50-х годах. Эта школа была основана на его научных и организационных усилиях по созданию отечественной сейсморазведки, на его преподавании в МГРИ, нефтяном институте и МГУ, на его известном учебнике «Сейсмические методы разведки», его повседневной работе в ИТГ, руководстве научными и производственными сейсморазведочными работами в СССР, наконец, на стиле работы, который позволил ему создать идеи и осуществить многие из них, создать мощный и работоспособный коллектив исследователей и зажечь своими идеями многих ученых и практиков. Выше уже говорилось о том, что Г.А. организовал сейсмическую лабораторию в Нефтяном геолого-разведочном институте Главнефти, а позже – в институте теоретической геофизики. В 1938 г. в ИТГ вместе с Г.А. пришли геофизики-разведчики Ю.В. Ризниченко, И.С. Берзон, А.М. Епинатьева, И.П. Косминская, Е.В. Карус, И.П. Пасечник, И.И. Гурвич, Л.С. Вейцман, А.Г. Иванов. Эти ученые составили костяк школы Гамбурцева в ИТГ, а позже в ГЕОФИАН и ИФЗ. Еще при жизни Г.А. они определились в своих направлениях, в которых работали до конца своих дней. Позже к ним разное время примкнули Е.С. Борисевич, Н.Е. Федосеенко, А.Я. Меламуд (сейсмическая аппаратура), Е.И. Гальперин (ГСЗ, вертикальное сейсмическое профилирование, поляризационные методы), Н.И. Давыдова (ГСЗ), Н.В. Кондорская (сейсмология, организация и руководство сейсмической сетью СССР), И.С. Пархоменко (сейсмическое моделирование), М.И. Рац-Хизгия (организация и проведение многочисленных сейсморазведочных экспедиций), и др. Помимо перечисленных ученых следует назвать и других видных геофизиков, которые в ИТГ и ГЕОФИАНе не работали или работали недолго, но считают или считали себя учениками Г.А. Среди них М.Л. Антокольский, Б.К. Балавадзе, О.К. Глотов, И.К. Купалов-Ярополк, М.К. Полшков, Н.Н. Пузырев, В.Н. Руднев, О.Г. Сорохтин, Г.К. Твалтвадзе, А.Н. Федоренко, А.К. Урупов, А.А. Цветаев, Л.К. Шведчиков, Д.С. Шушаков и многие другие. Многие инженеры-геофизики, работавшие в геофизических партиях, считали себя также учениками Г.А. Таким образом, можно, наверное, говорить о двух сейсморазведочных школах Г.А. Одна из них, как бы теперь сказали «ближняя» – это ученики-сотрудники. Вторая – дальняя – те, кто учился у него – очно – в МГРИ, в аспирантуре и заочно по учебникам, встречам, учился у его учеников. Заметим, что в ближнюю школу входили И.И. Гурвич, М.К. Полшков и Л.А. Рябинкин, но потом они, не теряя связи с Г.А., сами возглавили крупные направления в других институтах. Г.А. активно участвовал в подготовке специалистов-сейсморазведчиков.. На его лекции ходили не только студенты, но и сотрудники. Он предпочитал читать такие лекции, в которых творит, рассказывает только что или недавно сотворенное, - в том числе и прямо во время чтения лекции. Это не значит, конечно, что он был импровизатором. Он готовился к лекциям, сохранились его заметки – детальные конспекты предстоящих лекций по ГСЗ, по экспериментальной сейсмологии. С 1933 года он читал курс сейсмических методов разведки в Московском геолого-разведочном институте. В довоенные годы преподавал и в нефтяном институте, а после войны - на физфаке МГУ. Среди выпускников МГРИ за годы преподавания Г.А. много известных сейсморазведчиков: М.К. Полшков, Л.К. Шведчиков, И.К. Купалов-Ярополк, А.Н. Федоренко Д.С. Шушаков и др. Были аспиранты, дипломники. Одновременно Г.А. руководил экспедиционными работами и консультировал производственные партии на Апшеронском полуострове, на Украине, Дальнем Востоке, в Средней Азии и в других районах страны. Г.А. стоял у колыбели известнейшего и, к сожалению, ликвидированного отраслевого института ВНИИГеофизика. Пост директора этого института в 1947-1978 годах занимал ученик Г.А. известный геофизик М.К. Полшков. В 1950-е годы, несмотря на занятость проблемами сейсмологии и прогноза землетрясений, Г.А. по-прежнему уделял внимание сейсмической разведке – не только в своем институте, но и в отраслевых институтах. В 1946 г. Г.А. опубликовал статью, в которой ввел понятие «экспериментальная сейсмология», имея в виду сейсмические методы изучения Земли, использующие искусственные источники возбуждения. Методы экспериментальной сейсмологии, предложенные и развитые Г.А.Гамбурцевым и его школой, послужили основой для создания новых направлений: многоволновой сейсморазведки, прогнозирования геологического разреза, объемной сейсмики, сейсморазведки высокого разрешения и т.д. В современных сейсмических методах используются все известные типы волн в широком диапазоне частот. Широко и успешно применяются методы обработки как кинематических, так и динамических характеристик сейсмического волнового поля. Представляется перспективным также использование микросейсм, как источника регулярных волн и в качестве объекта исследования. Г.А. писал: "Следует иметь в виду, что то, что называется помехой ... может быть использовано для интерпретации наблюдений". Известно, что в настоящее время микросейсмический шум используется для решения задач, как строения, так и прогноза. Известен, в частности, метод шумовой сейсмической томографии, дающей возможность локализовать шумящие источники. Наконец, упомянем о том, что Г.А. предложил оригинальный способ изображения на обобщенной плоскости, особая роль которого стала очевидной при массовом применении методики многократных перекрытий. Идеи этого способа в настоящее время используются не только для изображения систем ОГТ, но и для изображения и интерпретации двумерных полей кинематических и динамических параметров, получаемых по методике многократных перекрытий.

Атомный проект
В 1945 г. были приняты постановления ЦК ВКП(б) и правительства о создании в нашей стране атомной промышленности. В этом проекте Г.А. организовал два направления и руководил ими. Первое направление - это геофизические работы, связанные с формированием сырьевой базы для новой отрасли. В начале 1946 г. в Академии наук была организована специальная Геофизическая комплексная экспедиция для выполнения научно-исследовательских и опытно-производственных работ на предприятиях, ведущих разведку и добычу урановых руд. Г.А. в короткие сроки создал работоспособный коллектив. Были организованы исследования и практические поисковые работы. За 1946 г. были определены пути развития комплекса геофизических методов для решения геологических задач на урановых месторождениях разных типов. Позднее были получены крупные геофизические, геологические и методические результаты. В 1951 г. работы Геофизической комплексной экспедиции были завершены созданием своей геофизической службы в атомной промышленности. Вспоминая Г.А. приводится очерк Е.Е. Петренко, впервые рассказывающий о неизвестных до тех пор работах Г.А. работах по формированию сырьевой базы для атомной промышленности. Второе направление связано с различением ядерных взрывов и землетрясений. Д.Д. Султанов пишет: «Г.А. успел научно обосновать сейсмический метод контроля за ядерными испытаниями, создать специализированное научное подразделение в ГЕОФИАН, провести большую организаторскую работу по строительству высококлассных полевых сейсмических станций и оснащению их специально разработанной аппаратурой, а также осуществить первую экспериментальную проверку возможностей вновь создаваемого метода. Результаты этих и последующих работ в части создания сейсмического метода контроля были представлены на первом совещании экспертов в Женеве в 1958 г. на переговорах по запрещению испытаний ядерного оружия. Они оказали влияние на дальнейший ход переговоров, которые, несмотря на нежелание американской стороны, были продолжены и в дальнейшем привели к подписанию в 1963 г. в Москве Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой.» Работы были продолжены в ГЕОФИАНе и ИФЗ, потом в институте динамики геосфер РАН. Они способствовали подписанию в 1996 г. Договора о всеобъемлющем запрещении испытаний ядерных испытаний.»

Ашхабадское землетрясение. Работы по исследованию строения земной коры и прогнозу землетрясений.
В 1946 г. Г.А. Гамбурцева избирают членом-корреспондентом Академии наук, а в 1953 г. - академиком. В 1946 г. объединяются два института - Теоретической геофизики и Сейсмологический, и образуется Геофизический институт АН СССР (ГЕОФИАН) во главе с О.Ю. Шмидтом. В конце 1948 г. О.Ю. Шмидт предлагает Г.А. Гамбурцеву возглавить объединенный институт. В том же году происходит катастрофическое Ашхабадское землетрясение. Институт начинает вплотную заниматься проблемой прогноза землетрясений. Сюда включалось предсказание не только места и максимальной силы землетрясения (сейсмическое районирование), но также времени возникновения землетрясений, что было наиболее трудной и наименее исследованной частью проблемы. Институт начал заниматься выявлением природы сейсмического очага, вопросами механизма выделения сейсмической энергии, теоретическими, модельными и натурными сейсмическими и другими исследованиями. К исследованиям были привлечены физики, географы, математики. До 1949 г. работы в этом направлении в СССР почти не велись, а за рубежом проводились лишь разрозненные исследования. Это были последние работы Г.А. Гамбурцева. Он начал их, имея огромный опыт исследований в области сейсмологии. Соединение ее с сейсмо-разведкой, широта взглядов, богатейшие знания и интуиция физика позволили ему составить представление о модели возникновения землетрясения и предопределить на многие годы основные направления работ. Г.А. понимал прогноз как большую комплексную задачу, включающую в себя фундаментальные исследования строения Земли в сейсмически активных и спокойных районах, в условиях живых и мертвых разломов, физики очага землетрясения, сейсмичности, сейсмического режима, сейсморайонирования, геологических и физических условий возникновения землетрясений, их долгосрочных и краткосрочных предвестников.

Он развивал генетический подход, который должен был объяснить физические и геологические причины, определяющие место, время и силу землетрясений. Его труды, касающиеся прогноза землетрясений, содержат разработку новых методов и аппаратуры для сейсмологических работ. Вплотную занявшись вопросами сейсмического районирования, он организует исследования в различных районах Средней Азии и Казахстана и формулирует основные задачи усовершенствования методики. В числе этих задач - установление физических и геологических критериев сейсмичности, разработка надежных методов прогноза максимальной сейсмической балльности, составление новых и уточнение существующих карт сейсмического районирования, усовершенствование методов обнаружения активных глубинных разрывов в земной коре. На основе далеко не полных данных Г.А. Гамбурцев отметил ряд факторов, которые могут иметь значение для прогноза времени землетрясения: особенности медленных движений земной коры; слабые форшоки, акустические предвестники, изменения характера глубинных микросейсм, миграция слабых очагов, сейсмическое затишье, изменение напряжений в земной коре в районе будущего землетрясения; усиление сейсмической активности перед землетрясением, скоростей сейсмических волн на разных глубинах, изменения электрических, гравитационных и магнитных полей, а также уровня подземных вод. При этом Г.А. опирался на работы известных сейсмологов Б.Б. Голицына, Ф. Омори, А. Имамура, Кевеслигетти.

Новые задачи потребовали новых подходов, которых до тех пор не знала сейсмология. Эти подходы заключались в следующем. Во-первых, исследования обязательно должны быть комплексными. Во-вторых, в сейсмологию были введены корреляционные принципы. Они предусматривают проведение наблюдений не в одной точке, как это делается в сейсмологии, а в группе точек - так, чтобы можно было прослеживать сейсмические волны в разных точках группы. В-третьих, наблюдения необходимо вести на существенно разных частотах - от 1/1000 до 1000 Гц. В работах активно использовались методы экспериментальной сейсмологии - ГСЗ, метод сейсмического просвечивания, КМИЗ. Его предполагалось использовать в сочетании с ГСЗ для исследования строения земной коры и верхней мантии в сейсмичных и асейсмичных районах для сопоставления особенностей строения земной коры.

Работы по изысканию методов прогноза землетрясений под руководством Г.А. Гамбурцева О.Ю. Шмидт назвал уникальными по широте замыслов, методике и технике экспериментов, количества и качества получаемого материала. Однако задачи прогноза до сих пор не решены, несмотря на отдельные успешные случаи.

Можно утверждать, что не все идеи Гамбурцева получили развитие. В частности, тезис о необходимости комплексного подхода. В качестве примера приведем слова известного сейсмолога В.И. Уломова: «Как ни парадоксально, но основополагающие идеи и глубоко продуманные рекомендации, высказанные Г.А. Гамбурцевым в середине прошлого века, а также разработки наиболее выдающегося из его последователей – Ю.В. Ризниченко …, к сожалению, не были в должной мере восприняты и составителями очередных карт общего сейсмического районирования территории бывшего СССР 1968 и 1978 гг. В итоге каждая из этих карт в той или иной мере оказалась неадекватной реальным природным условиям, что наряду с недоброкачественным строительством нанесло народному хозяйству огромный материальный ущерб и повлекло за собой многочисленные человеческие жертвы.»

Исследования, проведенные в конце 40-х-начале 50-х годов в Средней Азии и Казахстане, дали уникальный экспериментальный материал, впервые показавший тонкую структуру полей сейсмических волн, связанных с основными границами в земной коре и позволивший существенно уточнить скоростную модель. Эти работы легли в основу метода глубинного сейсмического зондирования (ГСЗ), дающего возможность определять строение земной коры, расшифровывать крупные гравитационные аномалии и выделять локальные аномалии, важные для поисков полезных ископаемых. Изучение глубоких частей земной коры с применением этого метода позволяет выяснить условия образования рудных месторождений, связанных с глубинными разломами в земной коре. Новый метод дает возможность ученым ответить на вопросы о различии в строении земной коры в сейсмичных и асейсмичных районах, под океанами, материками и в переходных зонах; об особенностях ее строения в горных районах, в районах вулканической деятельности, об изменениях состояния горных пород во времени.

В дальнейшем исследования методом ГСЗ проводились не только академическими институтами, но и многими организациями Министерства геологии СССР. Общая длина профилей ГСЗ в СНГ составляет сотни тысяч километров. Работы методом ГСЗ проводятся во всем мире и в настоящее время. Накоплен большой опыт наблюдений и интерпретации данных в различных по геологическому строению районах суши и океана. Полученная информация дала возможность изменить представления ученых о строении земной коры и верхней мантии и построить их неоднородно-слоисто-блоковые модели. Изучение глубинного строения среды сейчас является непременным условием обоснованного проведения поисков и разведки полезных ископаемых.

Значительный вклад в развитие большой сеймологии и экспериментальной сейсмологии внесли ученики, соратники и последователи, названные в начале статьи.

Велика роль и более молодых ученых. Из неназванных выше можно назвать такие фамилии, как Г.И.Аксенович, А.С. Алексеев, А.С. Алешин, Ф.Ф. Аптикаев, В.Ю. Бурмин, Л.П. Винник, И.Н. Галкин, А.А. Гвоздев, Б.Я. Гельчинский, С.В. Гольдин, Г.Н. Гогоненков, Г.М. Голошубин, Н.А. Долбилкина, А.В. Егоркин, А.Д. Завьялов, К.К. Запольский, С.М. Зверев, Н.А. Караев, С.А. Кац, О.К. Кондратьев, Г.В. Краснопевцева, С.В. Крылов, В.В. Кузнецов, О.Л. Кузнецов, А.Л. Левшин, А.А. Любушин, Я.П. Маловицкий, А.А. Маловичко, И.А. Мушин, А.Г. Мыш, В.И. Мячкин, М.В. Невский, И.Л. Нерсесов, А.В. Николаев, В.М. Овчинников, Н.И. Павленкова, Г.Н. Парийская, В.Ф. Писаренко, И.В. Померанцева, А.В. Пономарев, Е.А. Попов, О.А. Потапов, Г.Я. Рабинович, М.Б. Рапопорт, Л.И. Ратникова, Е.А. Рогожин, А.И. Савич, М.В. Сакс, О.И. Силаева, Г.А. Соболев, Л.Н. Солодилов, О.Е. Старовойт, С.П. Стародубровская, Ю.В.Тулина, В.И. Уломов, В.М. Фремд, О.Г. Шамина, Ю.К. Щукин и многие другие.

О стиле работы Г.А. Гамбурцева
Григорий Александрович ввел определенный стиль работы и общения с коллективом. Об этом стиле много написано в воспоминаниях о нем. Это был стиль открытой и динамичной коллективной творческой научной работы, сочетающей фундаментальную и прикладную науку. В первую очередь он учил личным примером и стилем своей работы. Он никогда не подавлял то, что предлагали его ученики. Более того, он делал все возможное, чтобы его ученики и сотрудники имели свободу и возможность реализовать свои научные идеи. Такой стиль сохранялся и в дальнейшем – при функционировании школ его учеников. Григорий Александрович обладал всеми необходимыми качествами, чтобы стать и старшим другом, и ученым-наставником: личное обаяние, оптимизм, богатство идей и неизменное желание делиться ими с учениками, способность заразить их своими идеями, вера в успех. Немаловажное значение имел также высокий культурный уровень Учителя в части истории, литературы... Когда Г.А. Гамбурцева назначили директором института, он был, конечно, озадачен, но в то же время видел перспективы более свободной, чем раньше, работы. Он не думал о суровой реальности жизни первой половины 50-х годов. Его сослуживцы вспоминают, что в институте царила особенная атмосфера, не похожая на атмосферу других академических учреждений тех лет. Вот что писал известный диссидент и математик-геофизик, работавший в ГЕОФИАНе, Г.С. Подъяпольский: "Сорок девятый год, эпопея борьбы с космополитизмом и преклонением перед иностранщиной... Со стен научных кабинетов срывают портреты галилеев, ньютонов, эйнштейнов и прочих представителей загнивающей науки запада. Прямого указания именно о Галилее, надо полагать, не было, но перегнуть палку всего безопаснее, чем наоборот. Но переступая в те дни порог ГЕОФИАНа, вы попадали, как-будто в другой мир, куда не доплескиваются мутные волны повального мракобесия. На этом удивительном островке нормальные люди продолжали нормально заниматься наукой, нормально говорили о ее достижениях во всем мире, нормально ссылались на иностранных авторов и нормально пожимали плечами при рассказах о том, что творится в других учреждениях. По тем временам такое прохладное отношение к всенародной кампании было совершенно исключительным явлением, во всяком случае, другие прецеденты автору неизвестны. Такую реакцию я раньше объяснял себе исключительно высоким культурным уровнем коллектива института, заслугой Гамбурцева. Не потому, что ученые ГЕОФИАНа меньше прислушивались к реву быков, а потому, что при Гамбурцеве и в самом деле меньше опасности было в бычьем реве. Другой особенностью Гамбурцевского ГЕОФИАНа была его доступность, его широко открытые двери. Переступить порог ГЕОФИАНа было проще, чем других учреждений. Кто бы вы ни были - студент, стряпающий свою дипломную работу, инженер ли с производства, столкнувшийся с геофизическими вопросами в своей деятельности, или научный сотрудник другого института, ищущий квалифицированной консультации или - в ГЕОФИАНе уважали и вас и ваши вопросы. Вас не заставляли унизительно томиться перед дверью в ожидании пропуска, вас внимательно слушали и старались помочь чем могли, не жалея своих сил и времени и не утаивая научных секретов. В наш век перманентных кампаний бдительности и секретности, боязни, что материально или духовно обворуют, - в этом тоже был молчаливый вызов и индивидуальное лицо. А еще - была марка настоящей, т.е. делаемой квалифицированно, и поэтому открыто, для людей науки". Григорий Александрович умел находить очень незаурядных сотрудников и помощников. Он не только не давил их своим авторитетом, но, наоборот, старался развивать и поощрять их научные склонности. Среди этих особенно близких ему людей, были исследователи разных специальностей, темперамента и возраста - от молодых, воспитанных самим Г.А., до давно сложившихся ученых, порой старше его годами. Научные интересы тесно связывали Гамбурцева и его учеников с такими замечательными учеными, как А.Д. Архангельский, Л.А. Арцимович, Б.К. Балавадзе, В.В. Белоусов, Л.М. Бреховских, СИ. Вавилов, М.П. Воларович, Ю.Н. Годин, Д.Н. Казанли, И.А. Кибель, И.К. Кикоин, И.В. Курчатов, Л.С. Лейбензон, М.А. Леонтович, А.А. Ляпунов, В.А. Магницкий, М.С. Молоденский, Н.И. Мусхелишвили, A.M. Обухов, Н.Д. Папалекси, Н.Н. Парийский, М.К. Полшков, Е.Ф. Саваренский, К.И. Сатпаев, В.И. Смирнов, С.Л. Соболев, Г.К. Твалтвадзе, А.Н. Тихонов, Е.К. Федоров, В.В. Федынский, Я.И. Френкель, О.Ю. Шмидт, В.В. Шулейкин, и многими другими.

Один из его учеников И.П. Пасечник, вспоминая о Гамбурцеве, писал: "Мне приходилось работать с Г.А. во многих экспедициях на Украине, под Москвой, в Ивановской области, в Башкирии, в Туркмении, в Узбекской и Таджикской ССР. Пришлось проехать с ним многие тысячи километров, ночевать в поле у костра, в пустыне, в лесу, добираться пешком и на попутном транспорте до базы, до ближайшего жилья. И всегда при любых трудностях, при всех неудобствах и неурядицах полевого быта Г.А. был спокоен, уравновешен. В экспедициях он всегда был подтянут, собран, одет просто, со вкусом. Его одежда всегда была выглажена, он любил чистоту и опрятность в одежде, в быту, в работе. Его корректность и щепетильность были просто невероятны. За многие годы работы с ним, попадая в самые невероятные ситуации, когда машина проваливалась под лед, или буксовала в грязи уральских черноземов, или останавливалась в снежных заносах, - я от Григория Александровича не только не слышал ни одного грубого слова, но не слышал в его речи даже интонации раздражения... Все то, что им написано и опубликовано, является до обидного небольшой частью того, что он сделал в науке. Когда мы, работавшие с ним, неоднократно спрашивали: "Почему Вы, Григорий Александрович не пишете о своих уже сделанных работах?" - он отвечал: "Сейчас некогда, сейчас мы молоды, надо работать, надо экспериментировать, надо делать задел, писать будем в старости". Увы, а старости не было. Многое из того, что сделал Григорий Александрович, так и осталось не написанным вообще, или изложено в очень конспективной форме".

Последние годы жизни Г.А. были годами больших успехов и столкновений с действительностью первой половины 50-х годов. Обстоятельства жестокой сталинской реальности во многом были причиной столь быстрого трагического финала. На фотографиях последних лет он выглядит гораздо старше своего возраста, ведь умер он всего лишь в 52 года. Вряд ли восстановимы все обстоятельства, но о некоторых можно сказать со всей определенностью.

Он был беспартийным директором, а это не полагалось в те годы, - было случаем исключительным. В одном из документов, направленных в Президиум АН СССР, он писал, что к администрированию у него нет ни желания, ни способностей. И это было так. Он надеялся, что директорские полномочия позволят ему легче осуществлять свои замыслы, но оказалось, что нужно было бороться с кляузниками, бессовестными партийными лидерами, обвинявшими его в том, что он препятствует продвижению ученых-коммунистов.

Это выразилось, в частности в двух фактах, которые и привели его к преждевременной кончине.

Первый относится к 1952 г., когда в "Правде" появилась клеветническая статья, обвинявшая в неправильном руководстве институтом беспартийных директора Г.А. Гамбурцева и его заместителя В.В. Белоусова. Это был материал, основанный на донос одного из сотрудников. После этой статьи был период создания комиссий, проверок, заседаний Президиума и Ученого совета института. Конечно, были обвинения в семейственности и в прочих грехах. Ему удалось отстоять себя, а жене пришлось уволиться.По этому поводу вспоминает известный сейсморазведчик М.Б. Рапопорт. "В партии я услышал поучительную историю, как директор ГЕОФИАН академик Г.А. Гамбурцев выполнял указания о борьбе с космополитизмом: единственным уволенным по этой статье сотрудником была его жена Л.С. Вейцман. Не знаю, насколько точна эта версия, но само ее хождение в геофизической среде показательно".

Второй факт - это защита докторской диссертации одного из партийных лидеров института. Г.А. (он был председателем ученого совета) нашел ошибки в этой диссертации. Он предложил диссертанту отложить защиту на осень и исправить их. Но тот настоял на защите, и она состоялась. Г.А. на доске показал ошибки в формулах. Голосование было отрицательным, и борьба с директором разгорелась с новой силой. Это было 8 июня 1955 г. 28 июня того же года состоялось заседание Президиума АН СССР, где рассматривался вопрос о разделении ГЕОФИАНа, поскольку Г.А. считал, что институт слишком большой и неуправляемый. Этот вопрос очень долго не находил поддержки, и его приходилось настойчиво пробивать. (Это разделение произошло в 1956 г.: из института выделились Институт физики атмосферы и Институт прикладной геофизики.)

Об этом печальном событии заместитель директора ГЕОФИАН Е.С. Борисевич вспоминал: «Директор академик Г.А. Гамбурцев доложил о работе института с обоснованием необходимости его разделения. Затем выступил председатель комиссии, обследовавшей институт, и начался обмен мнениями. Я сидел рядом с Григорием Александровичем. От резкой реплики в адрес института он вздрогнул, попросил слова и встал, чтобы говорить. Неожиданно поднял правую руку к голове и после короткой паузы тихо произнес: "Мне что-то плохо". Мы тут же взяли осторожно под руки Григория Александровича и провели его через пустой приемный зал в свободный кабинет президента, где уложили на кожаный диван. Поскольку заседание бюро отделения не было прервано, я как заместитель директора вынужден был на него вернуться. Продолжался обмен мнениями. Около Г.А. Гамбурцева остались два-три человека во главе с главным инженером института Н.В. Гнедковым. Через полчаса, дверь в кабинет, где шло заседанию бюро отделения, открылась, вошел Н.В. Гнедков и объявил: "Академик Гамбурцев скончался...". Все были ошеломлены, никто этого не ожидал. Заседание было немедленно закрыто».

Приведем слова выдающегося ученого-энциклопедиста А.А. Ляпунова: "…У него было стремление воспринять процессы, текущие в земном шаре, как некоторое целостное физическое явление. С одной стороны, он всегда стремился выкристаллизовать элементарные физические процессы, играющие определяющую роль в тех или иных явлениях, протекающих на Земле, с другой стороны, ему всегда хотелось понять взаимодействие этих элементарных явлений и выяснить, как, отправляясь от них, можно объяснить крупные самодовлеющие процессы, протекающие в земном шаре... Его всегда интересовало изучение физического процесса распространения упругих волн в неоднородной среде с тем, чтобы по характеру движения волн получить информацию о строении той среды, по которой они прошли. Его чрезвычайно интересовала физическая природа землетрясений, процесс накопления и неуравновешенности подземных пластов, который в определенный момент времени разрешается локальным разрывом и вызывает землетрясение. Его всегда интересовало взаимодействие различных физических процессов, протекающих в земной коре, совместное рассмотрение гравитационных и магнитных полей, совместная интерпретация результатов сейсмических и гравитационных наблюдений, возможно более полное использование данных геологии при интерпретации геофизических наблюдений... Причем замечательно то, что геофизические теории, общегеологические концепции, методика производства полевых наблюдений и создание необходимой аппаратуры велись в едином плане, как составные части единого замысла... В одном лице синтезирован добрый десяток различных специальностей, и все они были доведены до совершенства...".

Неудивительно, что у этого талантливого человека было множество учеников, и они в нескольких книгах рассказали о нем и о том, как развиваются и воплощаются его идеи. Многие ученики Г.А., как уже говорилось, сами основали свои школы. Известны школы И.С. Берзон, А.М. Епинатьевой, Е.И. Гальперина, И.И. Гурвича, М.К. Полшкова, Н.Н. Пузырева, Ю.В. Ризниченко, Л.А. Рябинкина, и других. И есть школы их учеников. В Институте физики Земли, в других научно-исследовательских геологических и геофизических институтах, в производственных геофизическихи нефтепоисковых организациях хорошо помнят этого замечательного ученого, человека и гражданина, который очень много сделал для страны, развития науки, нефтяной и атомной промышленности в СССР и России. Многие его работы представляют не только исторический интерес, но до сих пор сохранили актуальность и свежесть. Мы надеемся, что молодые геофизики проштудируют эти труды. Бесспорно, они почерпнут для себя многое - и по содержанию и по форме. Представляется, что маститым геофизикам тоже было бы чрезвычайно полезно пересмотреть классические гамбурцевские работы.

Материал подготовлен на основе препринта статьи «Григорий Александрович Гамбурцев. К 115-летию со дня рождения», написанной главным научным сотрудником Института физики Земли им. О.Ю. Шмидта РАН доктором-физико-математических наук  Азарием Григорьевичем Гамбурцевым - сыном академика Гамбурцева